Верите ли вы в домовых? Что касается меня, то, с некоторых пор я совершенно точно знаю, что они существуют.
Впрочем, возможно это был и не домовой в буквальном понимании, хотя какая разница, как назвать те потусторонние сущности, которые обитают рядом с нами. И если рассердить или обидеть их, то с вами может приключиться какая-то не слишком приятная история.
Вот, например, как с моей бывшей девушкой Ирой. Когда мы с ней познакомились, мне даже импонировало то, что она, как говорится, не верит ни в Бога, ни в черта. Была в ней какая-то бесшабашная изюминка, что очень меня притягивало.
Что касается меня, то я был в этом отношении несколько более осторожным. И хотя я не мог назвать себя истинно верующим, но был, скорее, агностиком, иными словами, полагал, что существуют некие непонятные нам силы, которые лучше не злить.
Помните как в старом анекдоте? Если Бога нет, то фигу показывать некому, а если он есть - то вдруг разозлится? Ну, вот и я придерживался такой же политики.
Что касается Ирины, то иногда она словно бравировала своим неверием – то Библию может использовать вместо подставки под горячую сковородку, то начнет в шутку к черту обращаться и просить, что бы он ей помог.
Ну а если друг в ее присутствии вы бы решили всерьез обсуждать какие-то мистические вопросы, то на ее лице могло появиться выражение глубочайшего презрения в ваш адрес. И это в лучшем случае.
А то она могла и осыпать вас градом откровенных насмешек – как можно вообще разговаривать с человеком, который верит во всю подобную фигню? Но все это до определенного случая.
Как-то раз по весне мы с Ириной серьезно повздорили, да так, что дело чуть не дошло до разрыва. Поэтому я несколько дней ночевал не на нашей съемной квартире, а у себя дома.
Ира же оставалась одна – я решил выдержать характер, а заодно и дать ей время на размышление. И вот как-то вечером мой мобильник зазвонил, и на нем высветился ее номер.
Мы уже несколько дней не разговаривали, а потому я все-таки решил ответить, подумав, что Ирина решила помириться. Постарался, чтобы мое «Алло» прозвучало как можно более безразлично.
Но на том конце линии была настоящая истерика: Ирина кричала, что ей страшно оставаться одной в квартире, что там творится нечто невообразимое, и что я должен немедленно приехать.
Честно говоря, я никогда не видел Ирину прежде в таком состоянии. Поэтому, хотя я уже собирался ложиться спать, я счел за лучшее сесть в машину и поехать к Ире.
Когда я приехал и позвонил в дверь, она мне долго не открывала, затем, открыла, но немедленно бросилась вглубь квартиры. Я нашел ее в спальне, где она лежала, укрывшись с головой одеялом, словно пряталась от кого-то.
Я подошел к ней, прижал к себе – она вся тряслась от неподдельного страха. Естественно, я попытался узнать, что произошло. Но Ира зажала мне рот ладонью, прервав на полуслове, и только молча указала пальцем в сторону кухни.
Я прислушался, но не услышал ничего подозрительного. Дверь на кухню была закрыта, и только методично капала вода – по-видимому, из крана. Но не это же напугало девушку до полусмерти, в самом деле?
Я решил сам разобраться и пошел на кухню. Осмотрел кран – он был в полном порядке, из него ничего не капало. А вот на полу почему-то валялась разбитая сахарница, и весь пол был усеян рассыпавшимся из нее сахаром.
Я вернулся в спальню, для того чтобы выяснить, что тут, черт возьми, происходит. Но не успел произнести ни слова, как за моей спиной раздался какой-то грохот – что-то опять упало и разбилось.
Я застыл на месте и только взглянул вопросительно на Ирину. Она схватила меня за руку, а в ее глазах плескался ужас. Поняв, что сейчас с ней произойдет истерика, я решил отложить расспросы до более удобного момента.
Вместо этого я завернул ее в одеяло и практически на руках вынес на лестницу, решив отвезти к себе. В это время на кухне продолжал раздаваться грохот, словно там кто-то буянил и бил посуду.
Переночевали мы у меня. Немного успокоившись, Ира рассказала, что когда она вечером вернулась домой и решила попить чаю, внезапно погас свет. Сначала девушка подумала, что перегорела лампочка или выбило пробки.
Но одновременно она почувствовала, что вместе с ней на кухне находится кто-то еще. Она просто физически, кожей ощущала исходившую угрозу. Но когда нащупала выключатель и включила свет – он был исправен, а на кухне никого не было.
Ира решила посмеяться над своими страхами и прикрикнула на неведомого посетителя. И в этот момент сахарница сама собой слетела со стола и упала на пол. Ира, как ошпаренная, выскочила из кухни и закрыла за собой дверь.
Тут она услышала, как сами собой начали открываться и закрываться дверки шкафчиков, а потом из крана полилась вода. Нервы у девушки не выдержали, она закрылась в спальне, спряталась под одеяло и решила позвонить мне.
Утром мы не пошли на работу, а решили еще раз вернуться в квартиру и все осмотреть – в любом случае, Ире нужно было взять оттуда хотя бы какие-то вещи. К тому же при ярком дневном свете нам казалось это не слишком ужасным.
Однако когда мы приехали, то буквально оцепенели на пороге. Я не знаю, как выглядела бы наша кухня после землетрясения, но полагаю, что примерно так же: кухонные шкафчики валялись на полу, шурупы, которыми они были когда-то прикручены, оказались с мясом вырваны из стены, вся посуда, крупа, мука, соль, которые в них хранились, были рассыпаны по кухонному линолеуму. Больше того, на нем остались странные следы.
Признаюсь, даже мне стало не по себе, когда я все это увидел. Представляю, что пережила моя подруга, которая находилась одна в темной и пустой квартире.
Разумеется, мы постарались привести все в относительный порядок, а затем, буквально на следующий день позвонили хозяйке, у которой снимали квартиру, и сказали, что мы решили съехать с нее.
После этого случая отношение Ирины к «нелепым» мистическим историям кардинально изменилось.
Больше она над ними не подшучивала, а когда при ней заходили разговоры о каких-то таинственных необъяснимых случаях, я не раз замечал, что в ее глазах появляется эхо все того же ужаса, который ей довелось пережить.
©