Живу я на Западной Украине в красивейшем старинном городе Львов. Прошлым летом мы с моим парнем решили вместе снимать квартиру. Ситуация осложнялась тем, что из-за работы нам подходило жилье только в центре, а там цены сами понимаете какие. Мы было уж совсем приуныли, как вдруг в местной газете я наткнулась на объявление, которое чрезвычайно меня обрадовало и местоположением – буквально в трех шагах от городской ратуши – и ценой, которая почему-то была значительно ниже предлагавшихся в том районе, а самое главное – вполне нам подходила.
Мы тут же побежали ее смотреть и с удовольствием обнаружили, что квартира находилась в хорошем состоянии, здесь был сделан косметический ремонт, было уютно и чисто.
Из окна открывался отличный вид на старинный парк с роскошными вековыми деревьями. Находилось это сокровище в доме старой постройки с высокими потолками и стенами невообразимой толщины.
Моему молодому человеку отсюда до работы было идти не больше 10 минут пешком и, разумеется, мы сразу согласились – о чем тут было раздумывать?
Познакомились с соседями. Их оказалось немного – в доме было всего-то шесть квартир. От старожилов узнали, что когда-то этот дом был построен для богатых евреев, хозяева жили на втором этаже, а первый сдавали внаем. На это и жили.
Но в 30-е годы прошлого века на Львовщине наступило страшное время еврейских погромов. Что случилось с хозяевами неизвестно – то ли они погибли во время очередного погрома, то ли им удалось бежать, как бы там ни было, на их место вселились «победители», ну а их, в свою очередь, отсюда выбросили в 40-х годах советские чекисты.
Кого расстреляли, кого отправили в места не столь отдаленные. Квартиры оставались с полной обстановкой, сюда и заселялись переселенцы из России. А что? Удобно, все было уже на месте, даже вещи не нужно было перевозить.
Узнав, в какую квартиру мы переехали, старушка соседка покачала головой и скептически поджала губы. По ее словам жильцы в этой квартире меняются регулярно. Кто съезжает, прожив неделю, кто выдерживает чуть больше.
На ее памяти самые упорные жили около месяца. Был случай, когда ее сняли две девушки, а ночью начали ломиться к соседям, умоляя пустить их подождать до утра. Утром быстренько собрали свои вещи и сбежали.
И даже немаленький залог за квартиру, по слухам, не забрали. Почти год она стояла пустой, то ли желающих не находилось, то ли еще что. Вот потому хозяева и снизили немыслимо цену – все пытались таким образом заманить новых жильцов.
Без умолку вываливая на меня всю эту информацию, словоохотливая бабушка проникла за моей спиной в квартиру и окидывала ее цепким взглядом – явно хотела рассмотреть, от чего же бегут все потенциальные жильцы. Мило.
Тем не менее, мы в нее вселились и какое-то время жили спокойно. Хозяйка приходила раз в несколько дней - без особых на то причин, вроде просто поговорить, пообщаться. Такая общительная женщина попалась.
Но я заметила, что каждый раз она косилась куда-то в угол за моей спиной, словно боялась увидеть там нечто. И очень нервничала. В конце концов, мне и самой стало любопытно, что же здесь происходит.
И очень скоро я это узнала.
Спустя примерно неделю после нашего переезда, когда мой молодой человек работал во вторую смену, я вечером зашла в комнату. Было уже темно, и на балконе неожиданно я увидела силуэт.
Там стоял какой-то мужчина и курил, небрежно облокотившись на перила. Я даже сумела разглядеть, что на нем была надета военная форма, а сверху накинут плащ. Только все это какоето несовременное, что ли, словно в фильмах о войне.
Притормозив от неожиданности у двери, я вышла на балкон, собираясь задать незнакомцу вполне понятные вопросы. Вот только, когда я вышла, на балконе никого не было. Он был совершенно пуст.
Я пожала плечами – подумаешь, привидение. Ну, покурить ему захотелось, ну, и что. Развернулась и пошла заниматься своими делами.
Прошло еще два месяца. Хозяйка видимо успокоилась, стала приходить к нам значительно реже. Каждый раз я видела, что ее подмывает задать мне какой-то вопрос, вот только она никак на это не решалась.
Ну а я сама ей ничего не рассказывала о том, что за это время почти ежедневно видела на нашем балконе разных людей, которых там не должно было быть. Чаще всего того самого военного с усами, о котором я уже рассказывала.
Несколько раз вместо него появлялась высокая стройная брюнетка в свадебном наряде. Были и другие, во только тех я плохо рассмотрела – они были какими-то незаметными, скорее напоминали тени и обычно растворялись в воздухе, как только я появлялась в комнате.
Иногда, просыпаясь ночью, я слышала в квартире какие-то звуки. Чаще всего это происходило с 4 до 6 утра, но иногда и позже. Кто-то двигал на кухне стульями, звенел посудой, размешивал чай в стакане, открывал окно.
Иногда раздавались какие-то невнятные голоса. Словно кто-то разговаривал. В общем, ничего ужасного, просто обычный бытовой шум. Вот только настоящие жильцы этой квартиры в это время мирно спали в своей кровати.
Что касается меня, то меня это совсем не пугало. И сейчас я объясню почему.
Дело в том, что мне это было совсем не в новинку. Дом, в котором я родилась и выросла, тоже был необычным. И то, что там происходило, было значительно хуже вот этой обычной бытовой милоты.
Дом этот под Винницей купил еще мой дед в середине 60-х годов прошлого века. Дом был очень красивым – ухоженным, просторным, с большим фруктовым садом, летней кухней и баней.
Вот только соседи обходили его стороной десятой дорогой. Все дело в том, что раньше этот дом принадлежал местной ведьме – даме неласковой и сурово мстившей своим недоброжелателям за малейшие обиды.
Поговаривали, что она не раз появлялась в виде черной собаки, ходили слухи, что кто-то видел ее вылетающей из трубы на метле, ну и всякая такая прочая деревенская лабуда.
Когда она умерла, то не успела никому передать своих способностей, а если вы знаете, то для ведьмы это самый настоящий ужас. Наследники приехали, покрутились и быстренько продали этот дом – жить в нем почему-то они не пожелали.
Ну а так как слава у этого дома сложилась вполне определенная, покупать его никто не желал, им пришлось продать его по бросовой цене. Вскоре до селян дошли слухи о том, что все наследники умерли один за другим от каких-то болезней.
Ну, в общем, вот так мы и начали жить в этом доме.
Могу сказать, что он был действительно очень необычным.
Во-первых, он был очень темным. Даже в самый яркий полдень в нем было сумрачно, а вечером темноту не удавалось разогнать никаким электричеством. Это не зависело от мощности электрических лампочек, сколько себя помню, все они светили каким-то тусклым желтым светом, не разгонявшим темноту, а пробивавшимся сквозь нее, словно через промасленную бумагу.
Спать здесь было очень тяжело. Я сама это чувствовала постоянно, да и другие домочадцы рассказывали, что если проснешься ночью, то появляется чувство, что за дверью комнаты кто-то стоит и готовится в нее войти.
Иногда скрипел порог, иногда шуршала одежда, иногда дребезжала ручка двери, словно ее кто-то поворачивал. Ну и все такое. Временами казалось, что дверь приоткрывается и в нее протягивается чья-то рука, которая, впрочем, тут же снова втягивалась обратно и исчезала в темноте.
Впрочем, ради правды, нужно сказать, что кто бы ни стоял за дверью комнаты, за все эти годы не было ни одного случая, чтобы он в нее вошел. Тем не менее, страшно было невероятно.
Не знаю, как относились к этому взрослые, но я была ребенком, я росла вместе с этим, и я считала, что так и должно быть. Следует вспомнить, что в то время никаких ужастиков по телевизору не показывали, а о персональных компьютерах писали разве что в фантастических рассказах. В общем, я воспринимала это как зло, но считала, что оно неизбежно.
Но если бы дело ограничивалось только этим… Если нам все-таки удавалось заснуть, то снились настоящие кошмары. Ведьмы, упыри, в общем, всякая бесовщина, наводящая паралич и чувство, что от этого невозможно избавиться.
Помню, уже когда я выросла, мама моя признавалась что ее регулярно по ночам что-то душило и что именно по этой причине, когда она навещала деда, то никогда не оставалась в этом доме ночевать. Спешила на вечернюю электричку и уезжала в город.
Вот, например, сон, который мне там приснился – мне было тогда, наверное, лет 5 или чуть больше. Я видела себя в каком-то коридоре, заканчивающимся металлической дверью с непрозрачным стеклом.
Дверь немного не доходит до пола, там остается зазор сантиметров в 10. Я сижу на каком-то стуле и знаю, что за этой дверью находится комната, полная умерших людей. Вероятно – морг, но только в то время я еще не знала этого слова.
Вдруг я слышу, как к двери подъезжает тележка на дребезжащих колесиках. Подъезжает и останавливается. Сквозь непрозрачное стекло, которое позволяет различить только силуэты, я вижу, как кто-то поднимается и садится на этой тележке.
Затем с нее спускаются ноги, которые можно уже увидеть через зазор между полом и дверью. Я вижу немного, но различаю синие ступни, покрытые кровавыми пятнами.
К стеклу прижимается чья-то ладонь, а за ней появляется и прижатое расплющенное лицо, старающееся разглядеть меня одним глазом. Я не знаю, что произошло бы через минуту, но, к счастью, в этот момент я проснулась.
Очень часто в моих снах появлялась фигура какого-то лысого мужика, который то гонялся за мной, то угрожал каким-то образом. Иногда ему удавалось меня догнать, и тогда он бросался на меня и начинал душить, на этом месте я обычно просыпалась.
Еще один сон, который я тоже хорошо запомнила, приснился мне в более старшем возрасте. Он был таким ярким и реалистичным, что я до сих пор его хорошо помню. Я увидела себя во дворе дедова дома, кажется, это было раннее утро, во всяком случае, свет был каким-то неярким, словно смазанным.
Я иду по двору и вижу перед собой двух собак. Точнее, это были полусгнившие трупы собак, которые, тем не менее, были живыми – они стояли в дверях сарая и рычали на меня. Эдакие собачьи зомби.
Я в ужасе отступаю от них, отхожу за угол сарая и вижу там какую-то незнакомую мне женщину – лет 50 или больше, она одета в украинский национальный костюм, голова покрыта ярким платком, вот только узоры на платке, юбке и рубахе почему-то не цветные, а черные.
Женщина смотрит на меня, потом поднимает руку, вытягивает указательный палец и показывает кому-то в мою сторону. На этом месте мой сон оборвался и я проснулась.
Фактически, это был мой последний сон в этом доме, потому что спустя несколько месяцев после него дед умер, а дом мы вскоре продали – никто из нашей семьи не захотел в нем жить.
Прошло 15 лет – и вот мы сняли эту квартиру. Теперь вы понимаете, что все, что здесь происходит, не оказывает на меня почти никакого впечатления. По сравнению с тем, что мне довелось пережить в детстве, это ерунда, я и не к такому привыкла. Подумаешь, кто-то курит на балконе, а по ночам на кухне чай пьет. Мне это совершенно не мешает. В общем, съезжать отсюда мы не собираемся, к великому облегчению нашей квартирной хозяйки. А любопытствующим соседям я просто ничего не рассказываю. Говорю, что все нормально.
©