Как и многие другие дети, я в детстве много времени проводил у своих бабки с дедом с материнской стороны. Мои любимые старики жили в деревне, а потому родители довольно часто отправляли меня гостить на природу, набираться сил и здоровья на свежем воздухе.
И нужно сказать, что я был этому чрезвычайно рад. Однако была одна деталь, которая не нравилась моим родителям – бабушка с дедом были глубоко и искренне верующими, что во времена поголовного строительства коммунизма считалось большим пороком.
Родители категорически запрещали вести со мной разговоры на эту тему, тем не менее бабушка с дедушкой тайком меня окрестили. Когда это раскрылось, то в семье был большой скандал.
Но в доме было много икон, естественно, что они не могли не привлекать мое внимание. Поэтому без разговоров и рассказов о религии не могло обойтись. Именно там я впервые услышал о Боге.
Бабушка умерла довольно рано и, несмотря на свои взгляды, родители не могли пойти против ее желания – бабушку отпевали в церкви, и я очень хорошо помню этот печальный и очень торжественный обряд.
Дедушка остался один, и тогда было принято решение о том, что он должен переехать в город. Дом в деревне опустел, хотя мы продолжали приезжать туда время от времени.
Когда умер дед – а это произошло примерно через 3 года после его переезда, его не стали отпевать, просто кремировали.
Я был уже подростком и хорошо помню, что меня это удивило, я спрашивал у мамы, почему мы этого не сделали, но она только отмахнулась и попросила меня замолчать.
Поминки по покойному устроили в деревне и, как это заведено по русскому обычаю, на столе был поставлен портрет деда в траурной рамке, а рядом с ним – стопка с водкой, прикрытая сверху хлебом.
Неожиданно в разгар поминок рюмка треснула и раскололась на две части. Сама по себе – я точно помню, что к ней никто не прикасался. Одна из соседок охнула и сказала, что это верная примета того, что душе покойного не нравится происходящее. Нужно было отпеть и похоронить по-христиански, а не сжигать.
Гости разошлись поздно вечером, и мы легли спать. Посередине ночи я неожиданно проснулся от того, что почувствовал, что кто-то сел на край моей кровати – я даже услышал, как заскрипели пружины.
Не могу сказать, чтобы я испугался, но когда открыл глаза, то никого не увидел, хотя было довольно светло – было полнолуние, а занавесок на моем окне не было. Затем я услышал чье-то дыхание и удаляющиеся шаги.
Когда утром я рассказал о визите ночного гостя маме, она сказала, что мне все это приснилось. Но я точно знал, что ко мне приходил дедушка и хотел что-то сказать.
А спустя несколько дней я случайно услышал разговор родителей – мама говорила отцу, что она видела ночью фигуру деда, который что-то искал в шкафу. А еще ей послышалась какая-то молитва, причем звучала она так, словно ее поют в церкви.
В общем, как бы там ни было, родители приняли решение о досрочном возвращении в город. Однако это не помогло - дед продолжал являться и в нашей квартире.
Например, я явственно видел его фигуру за своей спиной, когда смотрелся в зеркало. Мама тоже видела его ночью в темноте – он стоял над ней и пытался нарисовать пальцем в воздухе знак креста.
Хотя мои родители и были неверующими, они старались соблюдать обряды. Поэтому следующие поминки, хотя уже и в более тесном семейном кругу мы провели, как это и положено, на 9 дней.
Опять на столе была фотография и рюмка водки, накрытая сверху кусочком черного хлеба. И снова, как и в прошлый раз, она треснула и разбилась сама по себе.
Тут уже любой человек мог понять, что это происходит не случайно, что это знак, который дед старается подать нам. Мама не выдержала, разрыдалась и убежала в свою комнату.
Папа пошел ее успокаивать, и я хорошо слышал, как она говорит ему о том, что это все происходит от того, что дедушку похоронили без отпевания – без креста. И что она не знает, что теперь делать, как успокоить его душу.
Мама решила сама сходить в церковь и заказать у батюшки службу за упокой. Я помню, что отец очень рассердился, накричал на нее и ушел из дома, хлопнув дверью так, что осыпалась штукатурка. Папа и слышать не хотел ни о каких церковниках.
Но уже через несколько дней его мнение сильно изменилось. Тогда я не знал, почему, отец рассказал мне об этом позже, когда я уже был совсем взрослым, а в стране произошли известные перемены.
Оказывается, спустя короткое время после описанной ссоры, так получилось, что отец оказался дома один. Мама работала во вторую смену, а я остался, кажется, ночевать у друга.
Отец же, зная, что никого не будет, зашел выпить рюмочку к своему приятелю, который жил в соседнем здании, а его окна находились прямо напротив наших. И вот, когда они сидели вдвоем, отец заметил, что в окнах нашей квартиры зажегся свет, а по комнате ходит какой-то мужчина.
Сначала он думал, что это забрался вор, но когда пригляделся – волосы зашевелились у него на голове: папа узнал деда. Он был даже одет в тот же самый костюм, в котором его кремировали. Папа взял приятеля и бросился домой – разумеется, там было все тихо, и свет не горел.
Наконец, была и еще одна ночь. Я проснулся и просто почувствовал чье-то присутствие в моей комнате. Зажег ночник и увидел дедушку, который сидел в углу. Он смотрел на меня, и я услышал его голос, хотя губы и не шевелились.
Он просил, чтобы мама успела до 40 ней. Что успела – я не понял, но я громко позвал маму. Когда она прибежала, деда уже не было, стул, на котором он сидел, был пустым. Я рассказал ей все.
На следующий день мы отправились в деревню. И прямо в церковь. Мама взяла с собой дедушкин нательный крест, который хранился у нас в шкафу как память. Поговорили с батюшкой – тот сказал, что покойного можно отпевать до 40 дней, если это не было сделано по каким-то причинам.
Нательный же крестик – поскольку отдельной могилы у деда не было, урну с его прахом поместили к бабушке, – следовало оставить в церкви. Так и сделали – заказали обряд и провели его на могиле. Крестик ж е передали батюшке, и он при нас повесил его на образ Николая Чудотворца.
Еще через день провели сороковины – на этот раз рюмка с водкой и хлебом осталась целой. А ночью я снова увидел деда – только уже во сне. Он улыбался и сказал, что теперь все хорошо.
И – действительно, больше он нас не беспокоил. Кстати, именно после этого мои родители поверили в Бога. Сначала – тайно, а потом, когда уже стало можно – и в открытую.
©