Когда мама передала мне небольшой отрез красивого материала, я долго не знала, что из него сшить – так он и лежал у меня на верхней полке в шкафу. А потом произошло вот что.
Городок наш небольшой, и в нем почти все друг друга знают. Когда по улице идешь, приходится здороваться практически с каждым встречным. Живем мы в доме, который построил еще мой дед сразу после войны. Мама же, сколько помню, всегда славилась как искусная портниха – все модницы города ходи ли у нее в заказчицах. Конечно же, она обшивала и детей, и всю нашу родню – во времена тотального дефицита такое умение ценилось на вес золота.
В общем-то, мы всегда жили хорошо, не бедствовали, мама хорошо зарабатывала, а отец работал прорабом на стройке и тоже имел высокую зарплату. Родители мои были исключительно честными и порядочными людьми. И нас детей учили тому же – не завидовать, не зариться на чужое, уважать старших, рассчитывать в жизни только на свои силы и помогать тем, кто в этом нуждается. Жили мы дружно, часто устраивали праздники, приглашали родственников, отмечали дни рождения и проч.
Через два дома от нас жила семья, о которой я сейчас и хочу рассказать. Меня всегда удивляло то, что, несмотря на то, что они тоже ни в чем, в сущности, не нуждались, я почти ни когда не видела на их лицах улыбок. Да и чтобы они когда-то веселились, что-то праздновали – я тоже такого не припоминаю. В прочем, как говорится, в каждой избушке свои погремушки, под каждой крышей свои мыши. Глава семьи, Семен Спиридонович работал водителем грузовика и, конечно, часто шабашил – кому что перевезти – мебель там или другие грузы. Впрочем, на самом деле в семье верховодила его супруга – высокая худая Таисия Петровна, трудившаяся на местном заводе главным бухгалтером.
Однажды зимой она неудачно упала, после могла ходить только опираясь на тяжелую палку. Мне всегда было не по себе, когда я встречалась с ней на улице, и она окидывала меня колючим неприветливым взглядом, холодно кивала на мое приветствие и проходила мимо. Честно говоря, когда она выходила на улицу, окрестные ребятишки предпочитали прятаться за заборами своих домов. А еще мне было очень жаль ее внуков, я не могла себе представить, как им живется в одном доме с этой неприятной женщиной. Ходили слухи, что за малейшую провинность она охаживает их своей палкой, впрочем. возможно это были только слухи.
Дружбы эта странная семейка ни с кем не водила, в дом никого не приглашали. Иногда, когда хозяин дома выпьет лишнюю рюмочку, он мог заглянуть к моему отцу – повздыхать и пожаловаться на жизнь. И не то чтобы моему отцу нравились эти визиты, но он терпеливо выслушивал нежеланного гостя – к счастью, он сидел у нас не слишком долго. Помню, что одна из главных тем его разговоров касалась единственной дочери Семена и Таисии. Он искренне считал ее непутевой, жаловался, что не смог воспитать должным образом, упустил.
Насколько я помню, история заключалась в следующем. Дочь, Лиза – Елизавета Семеновна, довольно удачно по тем временам вышла замуж – за директора торгового предприятия. Родила троих детей, а потом ее мужа посади ли за растрату. Отсидев несколько лет, он умер в тюрьме при невыясненных обстоятельствах. Нужно сказать, что в те времена это было большим позором, к тому же, все кумушки, которые завидовали столь удачному браку и искали ее дружбы, сразу от нее отвернулись и начали злорадствовать за спиной. В общем, несчастная женщина не выдержала и начала заливать свое горе алкоголем. Сначала понемногу, а потом, как это обычно бывает. Втянулась. После осуждения мужа и конфискации квартиры, вместе с детьми она переселилась к родителям, что их понятно, совсем не радовало. Впрочем, через несколько лет Лиза и двое старших детей куда-то пропали – переехали что ли в другой город, я не знаю. А с бабкой и дедом осталась младшая внучка Оля. Они ее вырастили, дали образование и даже завещали ей свой большой добротный дом, в котором она и жила после их смерти.
Я тоже выросла, вышла замуж, переехала к мужу, родила дочь, но маму не забывала, регулярно навещала – она после смерти отца осталась совсем одна, мои братья разъехались по разным городам. И вот однажды мама сунула мне в руки какой-то пакет. Сказала, что ей оно ни к чему, а я могу что-то сшить для доченьки. Когда я принесла до мой и развернула, то там оказался небольшой отрез красивого лилового шелка. Я им полюбовалась, а потом положила в шкаф да и вскорости о нем забыла.
Однажды вечером мы с мужем смотрели по ТВ какой-то сериал. Даже не помню его названия, дело не в этом. Смотрю я, значит, на экран, и вижу, как по нему проплывает гроб, простенький такой, обитый черной материей. Промелькнул и исчез – сериал продолжается. Я даже не поняла – это что, реклама такая была? Мужа в бок толкнула, спрашиваю – он видел гроб? А он ничего не видел. Ну как же – настаиваю – вот только что здесь гроб промелькнул. А муж меня на смех поднял, сказал, что я заснула видно, вот и показалось во сне. Как я его не убеждала, но он так мне и не поверил.
Следующий день был выходным, и я послала мужа в продуктовый магазин за покупками – он у нас в соседнем доме находится. Проходит примерно четверть часа, и я слышу, как хлопает входная дверь. Решила, что муж вернулся, еще помню, удивилась, что так быстро. Выхожу в коридор – никого. Заглянула в комнаты – пусто. Странно – думаю, может он во двор вышел? Выглянула с балкона, но мужа не было и там.
Вернулся он только через полчаса, нагруженный пакетами – сказал, что в магазине очередь была. Кто же тогда мог хлопать дверью? Рассказала мужу, он только плечами пожал, реши л, ч то мне показалось. Ну – возможно, мало ли что бывает.
Только на следующей неделе муж остался дома, взял отгул. Возвращаюсь с работы, а он мне и говорит, что тоже сегодня слышал, как входная дверь хлопала. Причем он не лежал в этот момент, а курил на кухне в форточку. Точно такая же история: вышел в коридор, решил, что я с работы пораньше вернулась, а там – никого.
А вот мама моя, когда я ей об этом рассказала, почему-то ничуть не удивилась. Оказывается, она, когда отец умер, тоже часто слышала, как хлопает входная дверь.
Не знаю почему, но я тогда вспомнила ту самую историю с гробом по телевизору – тоже ей рассказала. Мне показалось, что эти случаи как-то связаны.
Мама охнула и на стул села. Действительно, говорит, все верно – гроб-то ей черной тканью обили.
- Кому?
А она меня спрашивает, куда я дела тот лоскут лилового шелка, который она мне дала. Я в шкаф полезла – лежит на верхней полке. Так у меня руки и не дошли до него что-то сделать. И вот, что оказалось.
Таисия Петровна незадолго до смерти по какому-то случаю достала где-то отрез лилового шелка. Это сейчас в магазинах все можно приобрести, а тогда хороший товар был большой редкостью. Вот принесла она его домой, позвала Олю, показала ей материю и велела, как умрет, гроб этой тканью оббить. Конечно, Оля на нее руками замахала – что ты, мол, о смерти, раньше времени. Но в те времена был порядок такой – старики к смерти заранее готовились, доход на похороны копили, одежду покупали и все, что нужно. В шкафу в специальном месте складывали. Вот и у Таисии была такая полка.
А как умерла она, Оля, конечно, вспомнила о ее распоряжении. Только достала она шелк, посмотрела на него – а он такой красивый, нежный. Лежит, переливается. В общем, не стала она им гроб оббивать, обила обычной черной материей, как у всех. А шелк на несколько частей разрезала и раздала соседям. Вот, теперь, видно, дух Таисии и возмущается, что его последняя воля была нарушена.
Хорошо, что я так ничего и не сшила из этого материала. Взяла мама кусок и сказала, что она знает, что нужно с ним сделать. Отнесла куда-то. А я в церковь пошла и поставила свечку за упокой нашей бывшей соседки. И больше со мной ничего такого не происходило.
©