Когда мне было 25 лет, я собралась замуж. Ну как собралась, жили мы с моим молодым человеком уже некоторое время вместе, он мне предложение сделал, а вот дату счастливого события никак назначить не могли – наличке у нас на свадьбу не было, а очень хотелось, чтобы было все, как у людей. И тут подвернулся мне удобный случай: предложили поехать поработать несколько недель в одном детском санатории вожатой.
Я, конечно, согласилась: решила наличке подзаработать, тут и молодой человек мой тоже какую-то халтурку нашел, вот так осенью можно будет и свадьбу сыграть.
Приехала я в санаторий, поселили меня еще с двумя девушками, моими напарницами в одной комнате. Подопечных у нас было много, почти 60 человек самого тяжелого возраста – подростки от 10 до 16 лет.
Те, кто имеет опыт общения с детьми этого возраста, хорошо знает, как бывает тяжело справиться даже с одним, а тут – почти шесть десятков. Даже втроем справиться с такой буйной оравой было бы нереально.
Поэтому мы сразу выделили одного, самого старшего и вменяемого из всех, и назначили его своим помощником.
Первый день прошел в обычных организационно-хозяйственных хлопотах: распределяли детей по комнатам, знакомились, вечером устроили общее собрание. В 9 вечера по расписанию отбой – все разошлись спать.
Было тихо, многие ребята приехали из маленьких городков и деревень, пока еще не успели завести новых приятелей, стеснялись, так что все прошло спокойно. Уже через пару дней успели сдружиться, у вожатых тоже появились свои предпочтения, в общем, все как обычно, мне нравилось.
Примерно на третью ночь, когда я вечером зашла в одну из девчоночьих спален под номером 32, девочки попросили меня не выключать на ночь свет, сказали, что боятся. Причем просили не только младшие, что было бы, в общем, понятно, но и старшие девочки, которым было уже по 15.
Я спросила у них, что случилось. Девочки ответили, что просто боятся спать в темноте. Я не могла оставить свет включенным в спальне, правилами внутреннего распорядка это было запрещено, и меня ожидал бы нагоняй от начальства. Поэтому сошлись на том, что в спальне свет я выключу, а в туалете оставлю зажженным.
Я вышла из комнаты, села в холле и стала ждать, пока все дети заснут. Включила ноутбук, смотрела какой-то фильм и время от времени делала обход спален, чтобы проверить, все ли там в порядке и все ли заснули.
Две спальни – 34 и 32 - были самыми беспокойными. Ребятишки из них успели сдружиться между собой, потому после отбоя бегали друг к другу по балкону, которым они были соединены. Было сложно уговорить их успокоиться и разойтись по своим комнатам.
После очередного обхода мне позвонил мой жених, я заговорилась и, если честно, совсем забыла о обойти спальни еще раз. Было уже довольно поздно, и я уже собралась идти спать, как вдруг услышала девчачий крик, как раз из той спальни, где меня просили оставить свет включенным.
Прилетев туда, я ворвалась в комнату и увидела, что все девчонки сгрудились на двух соседних кроватях и накрылись одеялами с головой. Кажется, кто-то из них даже плакал. Я подошла к ним, села на кровать и начала расспрашивать, что случилось.
Дальше рассказываю со слов одно из старших девочек. «Легли спать, разговариваем, конечно, потихоньку, рассказываем разные истории из своей жизни, как вдруг со стороны балкона раздаются какие-то звуки – треск или шорох, что-то вроде того.
Поначалу мы не обратили на него внимания, потом устали от разговоров, уже начали засыпать, я на другой бок перевернулась, как вдруг слышу со стороны балкона какой-то шорох и скрежет.
Повернулась, смотрю – никого нет. Другие девочки тоже проснулись, мы подумали, что это мальчики так решили над нами подшутить, пошли к ним, но нет, у них все тихо было, они спят.
Вернулись обратно в комнату, а в ней чьи-то шаги раздаются, и шуршит что-то в дальнем углу. Мы лежим, нам страшно, а это все ближе и ближе к нашим кроватям – только в комнате-то никого нет кроме нас. Вот тут одна девочка и закричала, а потом и вы пришли».
Поначалу я думала, что девочки меня разыгрывают. Но посмотрев на их лица, я изменила свое мнение – было видно, что они действительно напуганы. Если бы разыгрывали, то обязательно кто-то бы не выдержал, рассмеялся или еще что.
В общем, я им поверила и решила остаться на ночь у них в комнате. Тем более что было уже довольно поздно – около трех часов ночи. В общем, я велела им ложиться по своим кроватям и сказала, то никуда не уйду, буду их охранять.
Сама поставила стул посреди комнаты, села на него и начала ждать, пока все успокоятся и заснут. Так и просидела почти до самого утра. Ушла только когда убедилась в том, что все они заснули.
На следующий вечер девочки из 32 спальни начали меня просить, чтобы я снова осталась у них на ночь. Я была вынуждена пообещать, что приду к ним вечером попозже. Честно говоря, предыдущая ночь меня утомила, я очень надеялась, что они успокоятся и заснут.
Но не тут-то было, они не спали и ждали, пока я выполню свое обещание. В общем, я пришла к ним уже около 2 часов ночи. Сидеть на стуле я больше не могла, очень устала за предыдущую ночь и за день – ведь дневных обязанностей с меня никто не снимал, как вы понимаете.
В общем, устроились мы с одной из девочек на одной кровати. Вероятно, начальство не одобрило бы мою инициативу, но, к нашему счастью, никого не было, все разъехались по домам, во всем здании были только дети да мы, трое вожатых и еще дежурный врач.
В общем, лежали мы, разговаривали о своем, о девичьем, и вдруг я действительно услышала какое-то странное шуршание. Создавалось впечатление, словно от стен отдирают обои.
Тут мои девчонки подскочили со своих мест и закричали мне: началось – вот оно, слышите? Я действительно слышала своими ушами. Источник звука определить было невозможно, он раздавался буквально по всей комнате, с разных сторон.
А потом я услышала со стороны балкона чьи-то шаги – отчетливые и довольно тяжелые. Хотя мне и самой было страшно, я встала и выглянула на балкон – он был пустым и темным.
Тогда я вышла в коридор, посмотреть, нет ли там кого-нибудь. Но и там никого не было. Свет был погашен, и царила тишина. Больше ничего не было слышно. Я снова вернулась на вое место, но уже не ложилась, просто присела на кровать. Сижу и слышу, как со стороны пустого коридора раздается явно мужской кашель.
Я опять вышла в коридор, и в этот момент услышала крик со стороны женской душевой комнаты. Кричала женщина – я бросилась туда. Но там тоже было пусто. Вот только окно было запотевшим, словно кто-то только что принимал тут душ. Какой может быть душ в три часа ночи?
В общем, вернулась я в спальню к девочкам и, наплевав на правила, включила большой свет – только так нам удалось, в конце концов, заснуть и немного поспать в оставшуюся часть ночи.
На следующий день у меня был выходной, и начальство сказало, что я могу поехать на два дня домой, отдохнуть и отоспаться. Вот только как я могла оставить девочек одних?
Нашла выход: поговорила со старшей воспитательницей и попросила ее на время моего отсутствия распределить девочек на ночь по другим спальням. Конечно, я не стала ей ничего рассказывать.
Не думаю, что она бы мне поверила, еще решила бы, что я какая-то ненормальная, что детей пугаю, просто сказала, что девочки беспокойные, по ночам плохо спят, не слушаются, ну и все такое.
А когда была дома, решила залезть в интернет и почитать что-то о нашем санатории – уж больно мне вся эта история не давала покоя. Вот тут я и выяснила, что санаторный комплекс находится на этом месте уже почти 85 лет.
Во время Великой отечественной войны, когда наш город был оккупирован немцами, они устроили на территории парка военное кладбище. После войны здания остановили, отреставрировали, а кладбище сравняли с землей.
Здесь разбили парк, а корпуса отвели под психиатрическую больницу. Она просуществовала около 20 лет, потом ее перевели в другое место, а на ее месте было решено устроить санаторий.
Писали, что почти сразу здесь начали отмечаться какие-то странности. Например, здесь повесились три человека, один из них оставил записку, в которой утверждал, что здание захватили немцы, и что он больше не может здесь находиться. Конечно, это списали на неуравновешенное душевное состояние самоубийцы.
Вот такие вот интересные сведения. В общем, вернулась я, конечно, с разными мыслями. Доработала до конца смены, мне предложили остаться и на следующую, но я не согласилась. И да, во время работы я еще не раз слышала те же самые звуки, шаги, чей-то мужской кашель. А иногда даже и голоса. Вот правда, слов я не могла разобрать, но мне показалось, что язык был не немецким. В общем, до сих пор не знаю, что это было.
©