Я вырос в очень красивом таежном местечке, которыми так богата наша страна. Помню с детства, как отец увлекался охотой, да и другие местные жители тоже. Народ здесь серьезный, немногословный, пустые байки травить не будет.
Потому, я могу поручиться за достоверность истории, которую я услышал от своего отца, тем более что ее подтверждают еще три свидетеля.
Случилась она в пору созревания кедровых орехов, в конце августа, 25 лет назад. Мой отец собрался ехать в тайгу за шишками – не один, их собралось четыре человека, среди которых был и мой родной дядя Степан.
Бывалые сборщики шишек по тайге впустую не ходят, у них имеются определенные места, где они и собирают орехи год от года. Было такое место и у моего отца с товарищами – каждый год они собирали там хороший урожай.
Людям, случайно попадающим в тайгу, она кажется мрачной, дремучей и неприветливой, но те, кто здесь практически вырос, хорошо знают нужные тропинки и ориентиры, ходят по тайге, как по собственному дому, могут выйти в любое нужно место с завязанными глазами.
Вот и в тот раз они оставили машину у дороги, а дальше пошли пешком – идти нужно было далеко, около 10 часов. Путь неблизкий, ну да им и не в первой. Пока шли, подстрелили тетерева, потом решили остановиться передохнуть, перекурить, чаю попить.
Вот, сидят они, значит, чаевничают, а тут из-за деревьев на поляну старушка какая-то выходит – совсем древняя, по виду, лет наверное девяносто, а может и больше.
Охотники опешили – до ближайшего жилья много десятков километров, как могла бабка самостоятельно зайти в такую глушь, да еще в таком возрасте? А старушка эта подходит к ним, значит, поздоровалась, как полагается, а потом спрашивает:
- Вы, сыночки, вижу, за орехами собрались?
Ну, они покивали – за орехами, бабушка, за орехами. А старушка вдруг им и говорит.
- Не нужно сегодня ходить. Сегодня очередь моего деда орехи собирать. Это его день – не ходите.
Конечно, мужики посмеялись – совсем старая из ума выжила. И аккуратно, чтобы не обидеть, ответили, что тайга большая, в ней всем орехов хватит, и деду ее тоже, так что, пусть не беспокоится. Бабка ничего не сказала, но по всему видать, была очень недовольна их ответом.
Она насупилась и молча ушла в лес, откуда пришла. Ну, мужики, понятное дело, об этом не задумались, перекурили, отдохнули и пошли дальше. Идут себе, идут, вот и полянка уже знакомая должна появиться, где они шишку бьют… только нет ее, той полянки.
И вообще, смотрят по сторонам, места какие-то незнакомые пошли. Ну, мало ли, может новые деревья выросли, другие ветром повалило, одно слово, тайга. Решили поискать какое-то другое место, зашли вглубь самую – и тут увидели пригорок, а на нем избушка лесная. По-нашему – заимка. Обычно такие избушки ставят для себя лесорубы или охотники.
Мужики наши зашли внутрь, смотрят, там все, как полагается: стол, лавки возле него, к стенам полки прибиты, на них утварь кухонная и хозяйственная кое-какая. Странно только, что отец с приятелями раньше эту избушку здесь никогда не видели, ну да ладно, вечерело уже, вот и хорошо, что ночевать под открытым небом не придется.
Начали обустраиваться. Приготовили поистине царский ужин из свежего тетерева, бутылочку на стол поставили, куда ж без нее? Посидели немного и на боковую – у каждого свой спальник, красота.
Лежат, на столе свечка горит, за окном ветер воет, деревья скрипят – кто-то предположил, что буря собирается, хотя для августа это и не характерно. Но не по себе почему-то. Отец долго лежал, заснуть не мог, все к звукам снаружи прислушивался.
А потом вдруг увидел, что кружки железные, которые они на столе с ужина оставили, начали как-то двигаться сами по себе. Он дядю Степана в бок толкнул – а тот, как оказалось, тоже не спит, за кружками наблюдает.
Только они хотели встать, поближе посмотреть, почему кружки двигаются, как вдруг сильный свист раздался. Кружки на столах уже не просто двигаются, они каждый раз сантиметров на 30 верх подпрыгивают. Тут и другие мужики подскочили.
Отец схватился за ружье, хотел взвести курок, но не смог его с места сдвинуть. Так они и стояли – а потом все еще хуже пошло. Утварь, которая на полках стояла, тоже в пляс пошла. Свист продолжался, только это уже и не совсем свист был – словно музыка какая-то неведомая.
А по стенам тени задвигались – отец пригляделся, фигуры одетые как-то странно. В плащах, а на головах какие-то колпаки треугольные – толкнул приятеля, оказывается, он тоже это видит. Тут, кто-то догадался дверь открыть – и сразу все тени пропали, а посуда со стола и с полок попадала на пол. И все стихло.
Мужики еще некоторое время были в полном оцепенении – если это были галлюцинации, то как они могли привидеться сразу всем четверым? Да и посуда – вон она, на полу валяется.
А скоро и светать начало. И это тоже было странно, потому что, по словам отца, вся эта свистопляска по их ощущениям продолжалась не более получаса, а тут оказывается, что уже вся ночь прошла?
В общем, не стали они об этом раздумывать, быстро собрались и побрели домой. Тут уже не до шишек было. Так в том году они кедровых орехов и не запасли.
В деревне поспрашивали про ту заимку, только про нее никто ничего не слышал. В последующие годы на охоту они все еще продолжали ходить, но то место обходили с тех пор стороной. Да и за кедровыми шишками больше не ходили, не хотели еще раз с той бабкой повстречаться. Хотя, возможно, она и не имела отношения к происшествию в избушке, а просто так совпало.
©