Моя первая любовь началась с недоумения. Я действительно не понимала, почему среди десятков благополучных юных умниц и красавиц нашего института Кирилл выбрал именно меня – второкурсницу экономического факультета.
А еще мне было непонятно, как моих однокурсниц могут интересовать какие-то другие парни кроме него – самого-самого, лучшего и единственного в мире.
Кирилл был потрясающе красив, холодноватые правильные черты лица смягчались сиянием зеленых глаз и по-девичьи длинными ресницами. Смуглая кожа, светлые кудри, прекрасная фигура мастера спорта по самбо, вкрадчивые и по-кошачьи грациозные манеры, и безупречный вкус во всем.
Я только перешла на второй курс, а Кирилл успешно окончил аспирантуру и готовился защищать кандидатскую по экономике. Он был прирожденный победитель, легко и играючи добивался любых поставленных целей. Не стала исключением и я, как говорится, сдалась без боя.
С первого же свидания в наших отношениях так сложилось, что он ведущий, а я ведомая. Через полтора месяца Кирилл снял очень уютную маленькую квартирку, и мы стали жить вместе.
В моей жизни это был период абсолютного счастья. Я по-настоящему была за пресловутой каменной стеной. Меня вполне устраивало, что все решал Кирилл, потому что он был умницей, практически никогда не ошибался и всегда знал, как сделать правильно.
В гражданском браке мы прожили чуть больше двух лет. Для меня это был весомый аргумент в пользу нашего совместного счастливого будущего. Я была уверена, что еще чуть-чуть и стану женой Кирилла. Это уже потом я поняла, что он, наверное, никогда не воспринимал меня всерьез.
В тот вечер у меня не было никаких плохих предчувствий. Катастрофы ничего не предвещало, вечер спокойный и уютный, с привычными хлопотами – чайником на плите и конспектами на столе. Кирилл пришел как обычно к ужину, милый и нежный. А потом вдруг сказал, что послезавтра уезжает в Америку навсегда.
Из моих рук упала на кафельный пол ложка и издала противный звон, а он все также спокойно продолжал говорить, что в этой стране невозможно иметь материальную стабильность, нормальный собственный бизнес или карьерный рост. Он уедет в Лос-Анджелес, женится, получит гражданство и хорошую работу.
Потом добавил: «Ты у меня умница, и сделаешь правильные выводы. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся». Он оставил мне оплаченную на полгода вперед квартиру и три номера телефонов, по которым мне стоит позвонить в поисках работы после получения диплома.
Последние его слова я слушала как в тумане: «Ты неглупая и красивая. Понимаешь, что и сама должна действовать по такой же схеме. Ищи перспективного мужа и уезжай отсюда». Что я могла ему возразить?
Ведь Кирилл никогда не говорил, чтобы мы будем вместе до самой смерти. Я даже не пыталась его удержать, разве можно сдерживать рукою танк.
Он уехал. Я не ждала его, потому что понимала, Кирилл не вернется, он добьется своей поставленной цели. А я для него просто пройденный этап. Днем жила по инерции. А вечерами по-собачьи скулила в нашей, такой же уютной, но ставшей без Кирилла какой-то просторной квартире.
Постепенно сквозь мой вечерний тихий плач стала пробиваться мысль: «Я всего добьюсь и стану самой лучшей. А ты еще пожалеешь, но будет поздно. Ты – не человек, а красивый, холодный и расчетливый компьютер.
Я заставлю тебя понять, как много ты потерял». Смешная наивная девушка давала смешное наивное обещание. Кому? Наверное, самой себе.
Я не знаю, что это было – настоящая злость, мощный стимул или азарт, но именно они помогли мне выжить. Действительно я приложила все силы для того, чтобы стать самой лучшей. Ну, может «самой» не получилось, но лучшей я стала – это точно.
На последнем курсе училась до темноты в глазах, получила красный диплом, потом аспирантура, защита.
Да, я воспользовалась предоставленной мне возможностью и позвонила по телефонам, которые оставлял Кирилл. Это была хорошая стартовая рабочая позиция, а дальше все уже зависело от меня.
К тридцати годам у меня были высокооплачиваемая и любимая работа, квартира в новостройке престижного района, и репутация очень умной и расчетливой стервы, которая заставляет окружающих с собой считаться.
А еще постоянные конференции, встречи, презентации, перелеты в США, Канаду и обратно, и моя обида, которая никуда не делась из сердца.
Прошло только стремление кому-то что-то доказывать. Да и кому? За десять лет Кирилл ни единого разу не искал меня, не интересовался, как я живу.
И вот осенним пасмурным днем я улетала по работе в Торонто. Мне нравится летать. Я люблю эту смесь страха и восторга на взлете, клетчатые пледы, большие кресла и даже не очень вкусный кофе. Сначала смотрю в иллюминатор, а потом начинаю разглядывать салон.
Такие разные у людей лица. Вот уже мирно посапывает старушка, молодая пара хихикает и иногда целуется, а два пузатых босса пьют коньяк. О, Боже, из соседнего ряда на меня в упор смотрел незнакомец, как две капли воды похожий на Кирилла. Неужели люди могут быть такими одинаковыми?
В первый момент я подумала, что это Кирилл, но вместо зеленых на меня глядели карие глаза. А еще они были теплые и добрые. Настолько добрые, что я улыбнулась незнакомцу. В тот момент я еще не знала, что уже спустя полгода соглашусь выйти за него замуж и стану самой счастливой женщиной на земле.
А еще совсем неожиданно моя многолетняя обида и злоба превратились в чувство благодарности. Спасибо тебе, Кирилл, за то, что ты тогда ушел, а я стала самостоятельной, успешной, сильной и любимой. И не нужно никому ничего доказывать. Надо всегда быть просто собой, только собой – самой лучшей!
Мнение автора:
После предательства одни ломаются, другие закаляются. Конструктивная здоровая злость всегда является двигателем прогресса. Только это совсем разные вещи – добиваться конкретных успехов или что-либо кому-то доказать. Лучше настраивать себя на достижение успехов, результат рано или поздно будет очевидным. А «доказывать свою лучшесть» можно всю жизнь вместо того, чтобы просто любить себя такую, как есть, жить и радоваться миру.
Thu, 18 May 2023 00:21:28 +0300
